Вчера было просто мучение: все уже спали, а я пыталась хохотать БЕСШУМНО. Тамарочка, это так трудно!:))) Тут не памперс нужен, а какой-то намордник-глушитель звука. Может, памперс надевать "на морду", а не...?

И что же это с нашим языком происходит, а? Какая-то сексуализация, причём в ускоряющемся темпе. В моих детских книжках, которые я сейчас открываю, прикидывая, доросла Полинка до них или ещё нет, то и дело встречается что-нибудь вроде "Мишка подошёл и как трахнет Виталика по голове" А теперь попробуй произнести этот глагол в приличном обществе. Я по наивности где-то в конце 70-х на работе в разговоре его употребила, и мне одна сотрудница тихонько посоветовала больше не говорить так.
А компик мой не воспринимает слово "голубой", делает мне строгие замечания. Голубое небо - это, по его мнению, верх неприличия.
У нас был сотрудник, очень славный, хороший человек, но с привычкой всё, что говорится переосмысливать в этом ключе. При нём нельзя было ничего рассказывать. Употребляешь совершенно невинные слова, а оказывается, что они уже звучат непристойно. Когда это они успели, ведь вот только вчера ещё они ничего такого не означали. Я потом уже боялась при нём рот раскрыть:)))
Так что неудивительно, что со времён Ломоносова-Мопассана кое-что изменилось.
Но цитата, как сказал бы кто-то из молодых, - зашибись!
Совокупление, да при этом многообразное - это же венец всех возможных перлов.
А кстати, как насчёт "опущения" (в начале цитаты)? Опускать - тоже словечко сомнительное. Хотя здесь и другая неприличная картина возникает - "выходка возношением и опущением" на фоне "многообразного совокупления" рисует вполне определённую картину.

А образ - просто потрясающий. Струны на груди. И мы ведём неспешную беседу, перебиая струны. Это же ни в каком фантастическом романе о внеземных цивилизациях до такого, наверно, не додумались. Вот где истоки нашей отечественной фантастики. Ломоносов-Мопассан-Уэллс (или Лем?).