Да я вот тут Тане говорила: спасибо, что столько ещё прожила, а могла вообще уйти в 48 лет, когда у неё определили рак...
Она из-за нас с Лилей много раз выкарабкивалась: в 32 года заболела энцефалитом, потолок то снижался, то уходил ввысь, стены и углы перекашивались... такое головокружение сильное, она не то что ходить - сидеть не могла. Но она рассказывала, что знала, что не имеет права умирать, поскольку малые детки её дома ждали. И вот она становилась на четвереньки, сползя с кровати в больнице, доползала до стены, поднималась и так шла вдоль стены, вцепившись в неё, раскинув руки и распластавшись, как альпинист вдоль скалы...
no subject
Да я вот тут Тане говорила: спасибо, что столько ещё прожила, а могла вообще уйти в 48 лет, когда у неё определили рак...
Она из-за нас с Лилей много раз выкарабкивалась: в 32 года заболела энцефалитом, потолок то снижался, то уходил ввысь, стены и углы перекашивались... такое головокружение сильное, она не то что ходить - сидеть не могла.
Но она рассказывала, что знала, что не имеет права умирать, поскольку малые детки её дома ждали.
И вот она становилась на четвереньки, сползя с кровати в больнице, доползала до стены, поднималась и так шла вдоль стены, вцепившись в неё, раскинув руки и распластавшись, как альпинист вдоль скалы...