tamara_borisova (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
tamara_borisova) wrote2012-02-09 04:27 am
tamara_borisova) wrote2012-02-09 04:27 am
Дремлет чуткая чушь
Дремлет чуткий камыш. Тишь, безлюдье вокруг.
Чуть приметна тропинка росистая.
Куст заденешь плечом — на лицо тебе вдруг
С листьев брызнет роса серебристая...
И. С. Никитин. Утро
(Литература для 2 класса)
Всё.
С этого дня выполнение этимологических заказов переходит на платную основу.
Беру борзыми щенками (можно памперсами).
Прочитав «Борщ для методиста» и конспект показательного урока из писем Г. В., Лидочка![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
lidiamp задала мне простой и незатейливый вопрос об этимологии чуши.
И что?
Вместо того чтобы работать, я уже третий день занимаюсь чушью. Чушью забита моя голова и днём, и даже ночью, поскольку кавалерийского наскока не получилось (а я-то думала...).
В общем, надоело мне чушью в одиночку заниматься, потому терпите: ох и нагорожу я вам сегодня тут чуши!
Сначала я подумала: да легко!
Чушь как нечто «наслушанное», услышанное из сплетен: слухи, а по-украински чутки [чуткы́].
Чушь, тишь, гладь, рожь...
Полезла в словари проверить...
Нет!
...Точнее, напрямую нет, но опосредованно — да (хотя значение у неё иное, но она родня не только чутью, а и всем прочим органам чувств: слуху, нюху, вкусу, зрению и тактильным ощущениям!).
Вот не знаю только, как вас и подготовить.
Тут не только вестибулярка нужна крепкая, а и рассудок.
В общем, людей со слабыми нервами (и тонкими ощущениями) просим покинуть наш цирк.
Начнём издалека (по-украински — здаля́), с Даля то есть:
Чуть (перенаправление с чуять):
«в знач. слышать, южн. зап. чувать многократн. познавать чувствами, ощущать, чувствовать, слышать, особенно осязаньем, обоняньем, вкусом, также слухом, но не зреньем» (там ещё много примеров, посмотри́те сами, ладно? я лишь процитирую ещё самый конец: «Чухать что, южн. зап. чуять, распознавать вкусом или обоняньем. Он чухал, да не расчухал, какое вино. Чухаешь ли, что говорят? вологодск.»).
Не забудем и о втором слове (омониме ли?) чуть, но это потом.
Итак, чухать и чуять — однокоренные (см. диалектное я не расчухал, то есть не понял, не распробовал)... знаю, что не верите, но это пока.
Чухать нам нужно для чухи, из которой получилась чушь, — чуху находим у Виноградова:
“ЧУХА, ЧУШИТЬСЯ. Ср. у И. Долгорукова в «Журнале путешествия из Москвы в Нижний» 1813 г.: «Гудочник пищит на скрипке; содержатель, выпуская кукол, ведёт за них разговор, наполненный чухи».
«В этой небольшой поэме столько такой разнообразной чухи, какой не отыщешь и в сочинениях самого С. С. Боброва, сумбура творца по преимуществу» (С. П. Жихарев. Дневник чиновника, 1934, с. 231).
В «Опыте сравнительного словаря русских говоров» Илариона Свенцицкого отмечено: «Чухнути (Яс.) ударить, попасть; чушиться (прм.) драться» (Живая Старина, 1900, ч. 10, вып. 1—2, с. 229).
Выписки сохранились на двух листах. Авторский текст отсутствует. О слове чуха см. также комментарий к статье «Вздор». — М.Л.”.
Смотрим и комментарий к статье «Вздор» (статья большая, но очень интересная, почитайте, не пожалеете, там одни только синонимы для вздора/чепухи чего сто́ят! я же даю цитату):
“В. И. Чернышев о первоначальном значении слова вздор писал в своей статье «Темные слова в русском языке»: «Часть слов литературного языка этимологически затемнилась вследствие утраты первоначальных наглядных значений. Последние открываются нам путем изучения истории и диалектов языка... Слово вздор с конкретным значением `сор' (собственно `то, что разорвано, оторвано') мы находим в сочинении Ф. Эмина «Непостоянная фортуна, или похождения Мирамонда» (М., 1781, ч. 1, с. 104): «В Египте народ гораздо нечист, и всякой вздор на улицу бросают». Очевидно, вздор здесь значит: `то, что взодрано, надрано, отодрано'. Ср.: «Первоначальное значение слова задор (раздражение) объясняется из выражения плотников: строгать в задор — строгать дерево или доски по направлению от вершины к комлю, причем дерево задирается» (там же). В «Записках» Н. С. Ильинского (род. 1759): «... я решился на крыльце устроить такую же колокольню. Из чего она состояла? Из разбитых бутылок, разных черепков, гвоздей, пуговиц и всякого звенящего вздора» (Русск. архив, 1879, с. 383—384)”.
Запомним это, опять-таки на будущее.
Хотя многие уже догадались, что чуха и чушь — это как бы такие «стружки», мелкие частички чего-то, образующегося в результате чуханья — см. русское диалектное и украинское литературное чухаться — то есть чесаться; запомним и это слово — чесать(ся).
Но вот с чуханьем и чутьём — вопрос оказался настолько интересным (а ответ настолько неправдоподобным), что мне понадобилось пускать его решение в подкорку... впрочем, до подкорки дело не дошло: ещё не заснув, я вскочила, чтобы записать всплывшее в памяти украинское слово, наконец позволившее сложить из букв Ч, У, Ш и Ь слово «вечность»...
Но сначала несколько «производственных секретов», без которых вы мне всё равно не поверите, сколько бы картинок из этимологических словарей я вам ни выставляла.
Кто изучал старославянский, древнерусский языки и у кого был такой предмет, как историческая грамматика русского языка, могут не смотреть, для остальных покажу.
Таким образом, если в корнях слов мы встречаем чередования согласных К — Ч — Ц, Г — Ж — З, Х — Ш — С, да ещё и между которыми расположены гласные А/Я, У/Ю (в свою очередь чередующиеся; а ещё порой принимающие облик О, Е, И, Ы), то... сам бог велел искать родню!
Причём эта родня часто находится не в том же языке, а в соседнем (в восточнославянской ветви — для русского — это украинский и белорусский).
И вот когда находишь целые стройные ряды корней, последовательно и симметрично включающие сходные элементы значений (порой глубоко спрятанные, периферийные) — ... то преисполняешься благоговейного восторга перед величием собственного же языка (вавилонского, а не просто русского, восточно- или общеславянского).
Какие же это ряды для нашего такого чепухового (вздорного, ерундового, бестолкового, турусного, барабошного*) слова, как чушь?
Держим в голове все чередования заднеязычных, все палатализации, все падения носовых, все смягчения в результате сочетания с йотом (j)... и... — алле, оп!
Чуять — чаять
Кусать — касаться (да, и чесать!)
Расчухать — розчахнути [розчахну́ты] (и чахнуть, да: см. картинки дальше, всё покажу и докажу...)
Но и часть, и счастье, и частный, и частый (и чаща), и чувства, и чутьё, и щипать (или щепать, делать щепки), и чистить...
Догадались?
Что такое наши чувства/чувствилища?
А это такие (выражаясь другим языком) вкусовые (кусать, пробовать на в-кус), слуховые, обонятельные, осязательные (касаться)... анализаторы, то есть «разделители на части» — для «опознания» органами чувств...
Вам нужны доказательства всей этой нагороженной чуши?
Начну с самого эффектного фокуса.
Помните Даля, который сказал, что все органы чувств «расчухивают» действительность: нюх, слух, осязание (касание), в-кус, — кроме зрительного?
Ну-ну:
Ну ладно, пусть, но касаться — каким боком к разъятию на части относится???!!!
А вот каким:
Но самая сладкая парочка вот: расчухивать (понятно без объяснений) и розчахуваты.
Р[оз]чахнут[ы] (именно это слово всплыло в моём сознании — и ах! а сначала пришли чаять-чуять, касаться-кусать... ну и что? без словаря пока ничего, а комп выключен) — «раскалывать, расщеплять (деревья, ветки и т.д.) на части. // безличн. // Рассекать, вскрывать сверху донизу чем-то острым. 2) только сов. Вызвать неудобным, резким движением разрыв связок, ткани в паху. 3) Широко, настежь открывать».
Ну, каково?
Отсюда и чахнуть:
Ну и всякая прочая чушь и шушера болотная:
Этот корень может принимать даже такую форму, как -щух-:
Ущухати [ущуха́ты] (утихать): «1) Становиться слабее, затихать, прекращаться (о явлениях природы). // Уменьшаться в действии, в силе его проявления; прекращаться. // Делаться спокойным. 2) Переставать звучать, раздаваться, слышаться. 3) Делаться менее ощутимым; утихомириваться (об ощущении, чувстве и т. д.). 4) Замолкать, затихать. // перен. Успокаиваться, переставать проявлять что-нибудь (гнев, раздражение и т.д.)».
Вспомним теперь второе далевское чуть:
«чуть-чуть нареч. чухотку твер. едва, лишь, лишь только, еле, с трудом, насилу; | очень мало, крошку, крошечку. Чуть рассветает, чуть брезжет. Я на ногах, чуть свет. Отсюда чуть видно. Чуть-чуть не упал. Чуть было не попался. Нитка чуть проходит в ушко. Дай чуть-чуть отведать. Он мне чутку, чуточку (сущ. ж.) отсыпал. На чуточку не угадал в меру. Чуть-чуть не считается, напр. на бильярде. Чуть дышит; чуть жив. Чуть ли он не уехал. Чуть жив, чуть жив — а все не помер! Коли чуть что, так мы и того. Чуть-чуть мой муж да не прапорщик! Чуточный или чухотный твер. чутельный пск. маленький, крохотный, малюсенький, утельный. Чуть-не-можно нареч. костр. как только можно, что силы есть. Кричит, чуть-не-можно! Ехали чуть-не-можно, гнали шибко. Чутышка, маленькое, крошечное дитя. Чуток, чуточек, крошечку, не много, очень мало, чуточку. Дай чуток порошку!».
...В общем, пора по-хлебниковски говорить «ну и так далее»: кто-то из мемуаристов рассказывал, как Хлебников вынимал из мешка рукописей листок со стихотворением, читал его до середины, потом говорил: «ну и так далее» — и засовывал обратно в мешок...
...Потому что за какой корешок ни потяни из мешка языка — всё равно вытащишь всю связку.
Но я не об этом. И даже не о слове «вечность» из четырёх букв и пяти чувств.
Я о том, о чём уже давно думаю, начав заниматься вершково-корешковыми этимологическими разысканиями.
Ещё когда я училась в институте (и с тех пор ведь ничего не изменилось!), нам говорили: мол, язык меняется вместе с народом и вместе с реалиями, которые этот язык призван отражать.
То есть языку принадлежит пассивная такая роль: есть всемогущая действительность вместе со всемогущим народом, которые как прикажут языку, так он и будет, как официант с салфеткой на локте, их «обслуживать», произнося в полупоклоне: «чего изволите?».
А изволю я вот чего спросить: как так получается, что мы медведя поймали, а он не просто идти не хочет, а ещё и нас не пускает?
Зачем вдруг произошла палатализация, да не одна, а три; падение редуцированных (что повлекло за собой колоссальные тектонические сдвиги в фонетике — и затем лексике и семантике), зачем соблюдались законы восходящей звучности в слоге (а потом перестали соблюдаться), зачем были все эти аккомодации, ассимиляции (уподобления звуков) и диссимиляции (расподобления), зачем происходили чередования корней, зачем соблюдался (и перестал соблюдаться) закон слогового сингармонизма**, закон экономии произносительных усилий и прочая чушь?
Чтобы нам было удобнее «отражать действительность»?
Или удобнее произносить слова?
Очень убедительно и логично: сначала «свалить» редуцированные еры и ери (которые были гласными и произносились между согласными), подставить им подножку, чтобы они «упали»; нарушить принцип восходящей звучности и закон открытого слога (заканчивавшегося на гласный), чтобы потом начать процессы аккомодации (приспособления) осиротевших согласных...
Или потому, что такое развитие в сторону усложнения и диссимиляции заложено в генетическом коде общемирового языка?
Который имеет точно такое же гармоническое строение, что и музыкальный лад, — и такое изменение корневых звучаний подобно принципу «аккордизации» — наращиванию нюансировок «смыслозвучания»?
«АККОРД, в музыке, сочетание трёх и более тонов, звучащих одновременно и воспринимающихся как целое, т.е. как нечто большее, нежели сумма отдельных тонов. Различие между одновременным звучанием нескольких самостоятельных тонов и аккордом, воспринимаемым как целостность, есть различие между типами контрапунктической («горизонтальной») и гармонической («вертикальной») фактуры. Аккорды классифицируются:
1) по числу входящих в аккорд звуков — двузвучие и трезвучие;
2) по положению основного тона аккорда: находится ли этот тон внизу или в каком-то ином положении — основной вид, второе обращение;
3) по интервалу между основным тоном и верхним звуком аккорда — септаккорд и нонаккорд;
4) по интервалу, отделяющему верхний тон аккорда от нижнего тона в данном положении — увеличенное трезвучие и неаполитанской секстаккорд;
5) по соотношению между двумя интервалами, образующими трезвучную основу аккорда — мажорное трезвучие (большая терция плюс малая терция), минорное трезвучие (малая терция плюс большая терция), уменьшенное трезвучие (малая терция плюс малая терция)».
И чтобы соответствовать «меняющейся и усложняющейся действительности», языковая система должна ИСХОДНО обладать свойствами такого усложнения. В ней эта способность гармонизации должна быть заложена заранее...
Кем — не спрашивайте меня, ибо ответ ясен: «в начале было слово, и слово было у бога, и слово было — бог».
Ну чистая ведь математика!
Вот почему филология (и особенно лингвистика) — это точная наука.
Правда, до всей этой сегодняшней чуши я всегда недоумевала: ну почему, если филология это точная наука, мне всегда плохо давалась отвлечённая математика?
А теперь я поняла главное: филология — это не чистая математика.
Чистая математика — это чистый анализ, неприкасательный.
А филология — это грязная математика.
Потому что нельзя не запачкать рук и прочих щупов-анализаторов, познавая мир, пробуя его на вкус, кусая яблоко с древа познания (или прикусывая золотую монету, не фальшивая ли?), пытаясь почуять (носом и ухом), прикоснуться к его плоти, ощупать пальцами, измерить ХИЩным глазомером...
Вооружённый зреньем узких ос,
Сосущих ось земную, ось земную,
Я чую всё, с чем свидеться пришлось,
И вспоминаю наизусть и всуе.
И не рисую я, и не пою,
И не вожу смычком черноголосым:
Я только в жизнь впиваюсь и люблю
Завидовать могучим, хитрым осам.
О, если б и меня когда-нибудь могло
Заставить — сон и смерть минуя —
Стрекало воздуха и летнее тепло
Услышать ось земную, ось земную...
8 февраля 1937
Осип Мандельштам
* Я знаю, что не ходили по ссылке, поленились, а зря:
«По словам В. И. Шерцля, “весьма типичным примером обилия выражений для одного и того же понятия служат слова, обозначающие вздор. Ни в одном европейском языке нет даже половины тех слов, которые в русском обозначают это понятие; ср. вздор, бессмыслица, небылица, дичь, чепуха, чуха,чушь, ахинея, гирунда, бред, гиль, ералаш, бестолочь, бестолковщина, нелепица, нескладица, ерунда, галиматья, бредня, фанаберия, хинь; к этому следует прибавить диалектические слова: нисенитница, пермск. нетунáвина, олон. пучуха, пск. тверск. тарорусы, турусы, тамб. пенз. алалá, алалýя, барабошь, тверск. коледа, ряз. тамб. мемеля, арх. харутья, оренб. шурдабурда, волог. белиберда, влад. яросл. калыбалы, балы, баляс” (Шерцль В. О конкретности в языках // Фил. зап., 1884, вып. 4—5, с. 25—26)».
См. там же:
«Проф. Р. Ф. Брандт заметил: “Нужно ли заимствовать латинский абсурд, когда имеется уже целая куча однозначущих слов: нелепость, нелепица, бессмыслица, чепуха, чушь, гиль, ерунда, бестолочь, сумбур, ахинея, околесная, белиберда, ермолафия? (некоторые из этих слов тоже не коренные русские, но уже обрусевшие)” (Брандт Р. Ф. Несколько замечаний об употреблении иностранных слов // Изв. ист.-фил. ин-та кн. Безбородко в Нежине. Т. 8, 1883—1884, с. 6)».
** «Звуки в пределах одного слога должны были быть артикуляционно близки друг другу. Слог стремился выстроиться по моделям: непалатальный согласный + гласный непереднего ряда; палатальный согласный + гласный переднего ряда. Качество звуков в пределах одного слога в данном случае может быть охарактеризовано терминами “диезность–бемольность”».
Музыкальный киоск
В клипе использована репродукция картины Герарда (Геррита) Доу (Дау) «Автопортрет»:
Чуть приметна тропинка росистая.
Куст заденешь плечом — на лицо тебе вдруг
С листьев брызнет роса серебристая...
И. С. Никитин. Утро
(Литература для 2 класса)
Всё.
С этого дня выполнение этимологических заказов переходит на платную основу.
Беру борзыми щенками (можно памперсами).
Прочитав «Борщ для методиста» и конспект показательного урока из писем Г. В., Лидочка
lidiamp задала мне простой и незатейливый вопрос об этимологии чуши. И что?
Вместо того чтобы работать, я уже третий день занимаюсь чушью. Чушью забита моя голова и днём, и даже ночью, поскольку кавалерийского наскока не получилось (а я-то думала...).
В общем, надоело мне чушью в одиночку заниматься, потому терпите: ох и нагорожу я вам сегодня тут чуши!
Сначала я подумала: да легко!
Чушь как нечто «наслушанное», услышанное из сплетен: слухи, а по-украински чутки [чуткы́].
Чушь, тишь, гладь, рожь...
Полезла в словари проверить...
Нет!
...Точнее, напрямую нет, но опосредованно — да (хотя значение у неё иное, но она родня не только чутью, а и всем прочим органам чувств: слуху, нюху, вкусу, зрению и тактильным ощущениям!).
Вот не знаю только, как вас и подготовить.
Тут не только вестибулярка нужна крепкая, а и рассудок.
В общем, людей со слабыми нервами (и тонкими ощущениями) просим покинуть наш цирк.
Начнём издалека (по-украински — здаля́), с Даля то есть:
Чуть (перенаправление с чуять):
«в знач. слышать, южн. зап. чувать многократн. познавать чувствами, ощущать, чувствовать, слышать, особенно осязаньем, обоняньем, вкусом, также слухом, но не зреньем» (там ещё много примеров, посмотри́те сами, ладно? я лишь процитирую ещё самый конец: «Чухать что, южн. зап. чуять, распознавать вкусом или обоняньем. Он чухал, да не расчухал, какое вино. Чухаешь ли, что говорят? вологодск.»).
Не забудем и о втором слове (омониме ли?) чуть, но это потом.
Итак, чухать и чуять — однокоренные (см. диалектное я не расчухал, то есть не понял, не распробовал)... знаю, что не верите, но это пока.
Чухать нам нужно для чухи, из которой получилась чушь, — чуху находим у Виноградова:
“ЧУХА, ЧУШИТЬСЯ. Ср. у И. Долгорукова в «Журнале путешествия из Москвы в Нижний» 1813 г.: «Гудочник пищит на скрипке; содержатель, выпуская кукол, ведёт за них разговор, наполненный чухи».
«В этой небольшой поэме столько такой разнообразной чухи, какой не отыщешь и в сочинениях самого С. С. Боброва, сумбура творца по преимуществу» (С. П. Жихарев. Дневник чиновника, 1934, с. 231).
В «Опыте сравнительного словаря русских говоров» Илариона Свенцицкого отмечено: «Чухнути (Яс.) ударить, попасть; чушиться (прм.) драться» (Живая Старина, 1900, ч. 10, вып. 1—2, с. 229).
Выписки сохранились на двух листах. Авторский текст отсутствует. О слове чуха см. также комментарий к статье «Вздор». — М.Л.”.
Смотрим и комментарий к статье «Вздор» (статья большая, но очень интересная, почитайте, не пожалеете, там одни только синонимы для вздора/чепухи чего сто́ят! я же даю цитату):
“В. И. Чернышев о первоначальном значении слова вздор писал в своей статье «Темные слова в русском языке»: «Часть слов литературного языка этимологически затемнилась вследствие утраты первоначальных наглядных значений. Последние открываются нам путем изучения истории и диалектов языка... Слово вздор с конкретным значением `сор' (собственно `то, что разорвано, оторвано') мы находим в сочинении Ф. Эмина «Непостоянная фортуна, или похождения Мирамонда» (М., 1781, ч. 1, с. 104): «В Египте народ гораздо нечист, и всякой вздор на улицу бросают». Очевидно, вздор здесь значит: `то, что взодрано, надрано, отодрано'. Ср.: «Первоначальное значение слова задор (раздражение) объясняется из выражения плотников: строгать в задор — строгать дерево или доски по направлению от вершины к комлю, причем дерево задирается» (там же). В «Записках» Н. С. Ильинского (род. 1759): «... я решился на крыльце устроить такую же колокольню. Из чего она состояла? Из разбитых бутылок, разных черепков, гвоздей, пуговиц и всякого звенящего вздора» (Русск. архив, 1879, с. 383—384)”.
Запомним это, опять-таки на будущее.
Хотя многие уже догадались, что чуха и чушь — это как бы такие «стружки», мелкие частички чего-то, образующегося в результате чуханья — см. русское диалектное и украинское литературное чухаться — то есть чесаться; запомним и это слово — чесать(ся).
Но вот с чуханьем и чутьём — вопрос оказался настолько интересным (а ответ настолько неправдоподобным), что мне понадобилось пускать его решение в подкорку... впрочем, до подкорки дело не дошло: ещё не заснув, я вскочила, чтобы записать всплывшее в памяти украинское слово, наконец позволившее сложить из букв Ч, У, Ш и Ь слово «вечность»...
Но сначала несколько «производственных секретов», без которых вы мне всё равно не поверите, сколько бы картинок из этимологических словарей я вам ни выставляла.
Кто изучал старославянский, древнерусский языки и у кого был такой предмет, как историческая грамматика русского языка, могут не смотреть, для остальных покажу.
Таким образом, если в корнях слов мы встречаем чередования согласных К — Ч — Ц, Г — Ж — З, Х — Ш — С, да ещё и между которыми расположены гласные А/Я, У/Ю (в свою очередь чередующиеся; а ещё порой принимающие облик О, Е, И, Ы), то... сам бог велел искать родню!
Причём эта родня часто находится не в том же языке, а в соседнем (в восточнославянской ветви — для русского — это украинский и белорусский).
И вот когда находишь целые стройные ряды корней, последовательно и симметрично включающие сходные элементы значений (порой глубоко спрятанные, периферийные) — ... то преисполняешься благоговейного восторга перед величием собственного же языка (вавилонского, а не просто русского, восточно- или общеславянского).
Какие же это ряды для нашего такого чепухового (вздорного, ерундового, бестолкового, турусного, барабошного*) слова, как чушь?
Держим в голове все чередования заднеязычных, все палатализации, все падения носовых, все смягчения в результате сочетания с йотом (j)... и... — алле, оп!
Чуять — чаять
Кусать — касаться (да, и чесать!)
Расчухать — розчахнути [розчахну́ты] (и чахнуть, да: см. картинки дальше, всё покажу и докажу...)
Но и часть, и счастье, и частный, и частый (и чаща), и чувства, и чутьё, и щипать (или щепать, делать щепки), и чистить...
Догадались?
Что такое наши чувства/чувствилища?
А это такие (выражаясь другим языком) вкусовые (кусать, пробовать на в-кус), слуховые, обонятельные, осязательные (касаться)... анализаторы, то есть «разделители на части» — для «опознания» органами чувств...
Вам нужны доказательства всей этой нагороженной чуши?
Начну с самого эффектного фокуса.
Помните Даля, который сказал, что все органы чувств «расчухивают» действительность: нюх, слух, осязание (касание), в-кус, — кроме зрительного?
Ну-ну:
Ну ладно, пусть, но касаться — каким боком к разъятию на части относится???!!!
А вот каким:
Но самая сладкая парочка вот: расчухивать (понятно без объяснений) и розчахуваты.
Р[оз]чахнут[ы] (именно это слово всплыло в моём сознании — и ах! а сначала пришли чаять-чуять, касаться-кусать... ну и что? без словаря пока ничего, а комп выключен) — «раскалывать, расщеплять (деревья, ветки и т.д.) на части. // безличн. // Рассекать, вскрывать сверху донизу чем-то острым. 2) только сов. Вызвать неудобным, резким движением разрыв связок, ткани в паху. 3) Широко, настежь открывать».
Ну, каково?
Отсюда и чахнуть:
Ну и всякая прочая чушь и шушера болотная:
Этот корень может принимать даже такую форму, как -щух-:
Ущухати [ущуха́ты] (утихать): «1) Становиться слабее, затихать, прекращаться (о явлениях природы). // Уменьшаться в действии, в силе его проявления; прекращаться. // Делаться спокойным. 2) Переставать звучать, раздаваться, слышаться. 3) Делаться менее ощутимым; утихомириваться (об ощущении, чувстве и т. д.). 4) Замолкать, затихать. // перен. Успокаиваться, переставать проявлять что-нибудь (гнев, раздражение и т.д.)».
Вспомним теперь второе далевское чуть:
«чуть-чуть нареч. чухотку твер. едва, лишь, лишь только, еле, с трудом, насилу; | очень мало, крошку, крошечку. Чуть рассветает, чуть брезжет. Я на ногах, чуть свет. Отсюда чуть видно. Чуть-чуть не упал. Чуть было не попался. Нитка чуть проходит в ушко. Дай чуть-чуть отведать. Он мне чутку, чуточку (сущ. ж.) отсыпал. На чуточку не угадал в меру. Чуть-чуть не считается, напр. на бильярде. Чуть дышит; чуть жив. Чуть ли он не уехал. Чуть жив, чуть жив — а все не помер! Коли чуть что, так мы и того. Чуть-чуть мой муж да не прапорщик! Чуточный или чухотный твер. чутельный пск. маленький, крохотный, малюсенький, утельный. Чуть-не-можно нареч. костр. как только можно, что силы есть. Кричит, чуть-не-можно! Ехали чуть-не-можно, гнали шибко. Чутышка, маленькое, крошечное дитя. Чуток, чуточек, крошечку, не много, очень мало, чуточку. Дай чуток порошку!».
...В общем, пора по-хлебниковски говорить «ну и так далее»: кто-то из мемуаристов рассказывал, как Хлебников вынимал из мешка рукописей листок со стихотворением, читал его до середины, потом говорил: «ну и так далее» — и засовывал обратно в мешок...
...Потому что за какой корешок ни потяни из мешка языка — всё равно вытащишь всю связку.
Но я не об этом. И даже не о слове «вечность» из четырёх букв и пяти чувств.
Я о том, о чём уже давно думаю, начав заниматься вершково-корешковыми этимологическими разысканиями.
Ещё когда я училась в институте (и с тех пор ведь ничего не изменилось!), нам говорили: мол, язык меняется вместе с народом и вместе с реалиями, которые этот язык призван отражать.
То есть языку принадлежит пассивная такая роль: есть всемогущая действительность вместе со всемогущим народом, которые как прикажут языку, так он и будет, как официант с салфеткой на локте, их «обслуживать», произнося в полупоклоне: «чего изволите?».
А изволю я вот чего спросить: как так получается, что мы медведя поймали, а он не просто идти не хочет, а ещё и нас не пускает?
Зачем вдруг произошла палатализация, да не одна, а три; падение редуцированных (что повлекло за собой колоссальные тектонические сдвиги в фонетике — и затем лексике и семантике), зачем соблюдались законы восходящей звучности в слоге (а потом перестали соблюдаться), зачем были все эти аккомодации, ассимиляции (уподобления звуков) и диссимиляции (расподобления), зачем происходили чередования корней, зачем соблюдался (и перестал соблюдаться) закон слогового сингармонизма**, закон экономии произносительных усилий и прочая чушь?
Чтобы нам было удобнее «отражать действительность»?
Или удобнее произносить слова?
Очень убедительно и логично: сначала «свалить» редуцированные еры и ери (которые были гласными и произносились между согласными), подставить им подножку, чтобы они «упали»; нарушить принцип восходящей звучности и закон открытого слога (заканчивавшегося на гласный), чтобы потом начать процессы аккомодации (приспособления) осиротевших согласных...
Или потому, что такое развитие в сторону усложнения и диссимиляции заложено в генетическом коде общемирового языка?
Который имеет точно такое же гармоническое строение, что и музыкальный лад, — и такое изменение корневых звучаний подобно принципу «аккордизации» — наращиванию нюансировок «смыслозвучания»?
«АККОРД, в музыке, сочетание трёх и более тонов, звучащих одновременно и воспринимающихся как целое, т.е. как нечто большее, нежели сумма отдельных тонов. Различие между одновременным звучанием нескольких самостоятельных тонов и аккордом, воспринимаемым как целостность, есть различие между типами контрапунктической («горизонтальной») и гармонической («вертикальной») фактуры. Аккорды классифицируются:
1) по числу входящих в аккорд звуков — двузвучие и трезвучие;
2) по положению основного тона аккорда: находится ли этот тон внизу или в каком-то ином положении — основной вид, второе обращение;
3) по интервалу между основным тоном и верхним звуком аккорда — септаккорд и нонаккорд;
4) по интервалу, отделяющему верхний тон аккорда от нижнего тона в данном положении — увеличенное трезвучие и неаполитанской секстаккорд;
5) по соотношению между двумя интервалами, образующими трезвучную основу аккорда — мажорное трезвучие (большая терция плюс малая терция), минорное трезвучие (малая терция плюс большая терция), уменьшенное трезвучие (малая терция плюс малая терция)».
И чтобы соответствовать «меняющейся и усложняющейся действительности», языковая система должна ИСХОДНО обладать свойствами такого усложнения. В ней эта способность гармонизации должна быть заложена заранее...
Кем — не спрашивайте меня, ибо ответ ясен: «в начале было слово, и слово было у бога, и слово было — бог».
Ну чистая ведь математика!
Вот почему филология (и особенно лингвистика) — это точная наука.
Правда, до всей этой сегодняшней чуши я всегда недоумевала: ну почему, если филология это точная наука, мне всегда плохо давалась отвлечённая математика?
А теперь я поняла главное: филология — это не чистая математика.
Чистая математика — это чистый анализ, неприкасательный.
А филология — это грязная математика.
Потому что нельзя не запачкать рук и прочих щупов-анализаторов, познавая мир, пробуя его на вкус, кусая яблоко с древа познания (или прикусывая золотую монету, не фальшивая ли?), пытаясь почуять (носом и ухом), прикоснуться к его плоти, ощупать пальцами, измерить ХИЩным глазомером...
Вооружённый зреньем узких ос,
Сосущих ось земную, ось земную,
Я чую всё, с чем свидеться пришлось,
И вспоминаю наизусть и всуе.
И не рисую я, и не пою,
И не вожу смычком черноголосым:
Я только в жизнь впиваюсь и люблю
Завидовать могучим, хитрым осам.
О, если б и меня когда-нибудь могло
Заставить — сон и смерть минуя —
Стрекало воздуха и летнее тепло
Услышать ось земную, ось земную...
8 февраля 1937
Осип Мандельштам
* Я знаю, что не ходили по ссылке, поленились, а зря:
«По словам В. И. Шерцля, “весьма типичным примером обилия выражений для одного и того же понятия служат слова, обозначающие вздор. Ни в одном европейском языке нет даже половины тех слов, которые в русском обозначают это понятие; ср. вздор, бессмыслица, небылица, дичь, чепуха, чуха,чушь, ахинея, гирунда, бред, гиль, ералаш, бестолочь, бестолковщина, нелепица, нескладица, ерунда, галиматья, бредня, фанаберия, хинь; к этому следует прибавить диалектические слова: нисенитница, пермск. нетунáвина, олон. пучуха, пск. тверск. тарорусы, турусы, тамб. пенз. алалá, алалýя, барабошь, тверск. коледа, ряз. тамб. мемеля, арх. харутья, оренб. шурдабурда, волог. белиберда, влад. яросл. калыбалы, балы, баляс” (Шерцль В. О конкретности в языках // Фил. зап., 1884, вып. 4—5, с. 25—26)».
См. там же:
«Проф. Р. Ф. Брандт заметил: “Нужно ли заимствовать латинский абсурд, когда имеется уже целая куча однозначущих слов: нелепость, нелепица, бессмыслица, чепуха, чушь, гиль, ерунда, бестолочь, сумбур, ахинея, околесная, белиберда, ермолафия? (некоторые из этих слов тоже не коренные русские, но уже обрусевшие)” (Брандт Р. Ф. Несколько замечаний об употреблении иностранных слов // Изв. ист.-фил. ин-та кн. Безбородко в Нежине. Т. 8, 1883—1884, с. 6)».
** «Звуки в пределах одного слога должны были быть артикуляционно близки друг другу. Слог стремился выстроиться по моделям: непалатальный согласный + гласный непереднего ряда; палатальный согласный + гласный переднего ряда. Качество звуков в пределах одного слога в данном случае может быть охарактеризовано терминами “диезность–бемольность”».
Музыкальный киоск
В клипе использована репродукция картины Герарда (Геррита) Доу (Дау) «Автопортрет»:
© Тамара Борисова
Если вы видите эту запись не на страницах моего журнала http://tamara-borisova.livejournal.com и без указания моего авторства — значит, текст уворован ботами-плагиаторами.