Хучь сову об пенёк

Как говорил ещё один шолоховский персонаж, на сей раз Яков Лукич Островнов, — хучь сову об пенёк, хучь пеньком об сову.
Мол, для совы исход один при встрече с пеньком — полное и окончательное «разъяснение».

Ан нет: по зрелом размышлении обнаруживаются тонкие градации: если пеньком об сову (твёрдым об мягкое), то точно исход один, а если совой об пенёк (мягким об твёрдое), то хоть и очень небольшой, но шанс (для совы) есть (а пеньку и так и так сплошное счастье).

Это я к чему?
Это я ( к тому... )

Цетлики

Пишіте ж, паничу, у усю руку; напишіте нам ще таке, дайте віддохнути від московських брехень, що читаєш-читаєш та або заснеш гарненько, або на животі затошнить, а на зуби паде оскома, що три дні не хочеться дивиться на книжку.
Г. Ф. Квітка-Основ’яненко. Листи до Т. Г. Шевченка. 29 квітня 1842 р.*

Нет, этот язык — моя погибель: как привяжется какое-нибудь слово — спать не даст, жить не даст, пока разъяснения не получит...

А если ещё и с освежителями...

Вот сегодня поймала я... поймало меня словцо белорусское — цэтліки.
Долго ломала я над ними голову — так и не догадалась, пришлось в белорусско-русский словарь залезать.

И что бы вы ( думали?.. )