Я научился вам, блаженные слова...

Я это уже описывала — в лоскуте, объясняющем гигантское количество кошек и вообще мою «невыносимость» чужих страданий, в том числе и страданий животных, — здесь я вынимаю зачин, опускаю следствия и объясняю лишь причины, включая описание детского ада для полноты и объёмности описания райского островка — домрайсада, в котором я выросла и который сформировал мою личность.

Потому что наша личность формируется и теми психологическими травмами, которые, как прививка от страшной болезни, помогают выжить и не сломаться, опять и опять встречаясь с — уже знакомым — злом.

Если вы не готовы читать страшное и тяжёлое — не заходите под кат, читайте весёлое продолжение про Ленина в моей жизни (в следующем лоскутке) — и далее по шёлковому пути.

Не совсем в раннем, но школьном (не позднее третьего класса) детстве я перенесла тяжёлую психическую ( травму... )

Дальше в шёлковом опять несколько готовых пунктов:

Формула справедливости
Формула несправедливости
Часы с кукушкой
Говорит Германия

Затем нынешний Итальянский полдень, а после него опять готовые

Сибирёк
Про малиновую собачку

Потом нужно будет писать:

Про красные туфельки
Бабутка
Рай наизнанку
Я и Ленин
Кровь-строительница... и далее, — немного, всего примерно с десяток лоскутьев.

...Найди пылинку дальних стран.

Вспоминая нехитрый быт шестидесятых-семидесятых годов (собственно первое десятилетие с начала и по начало, и моей жизни тоже, потому что пробуждение моего сознания совпало с началом шестидесятых: летом 1960-го мне исполнился год, и я могла уже смотреть более или менее осознанно), я думаю о том, как мудро он был устроен ( эстетически... )

Коль мысли чёрные ко мне придут — ( я... )

Я блуждал в игрушечной чаще
И открыл лазоревый грот...
Неужели я настоящий
И действительно...

Осип Мандельштам. Отчего душа так певуча...

Но куклы даже в эти годы
Татьяна в руки не брала...

А. С. Пушкин. Евгений Онегин

Я играла в куклы до восьмого класса.

Отчётливо помню последний день, ставший чётким водоразделом без видимых причин — просто я взяла куклу в руки как живое и равноправное, одухотворённое существо в последний раз.

Весь этот ( день... )

Быть может, прежде губ уже родился шопот
И в бездревесности кружилися листы,
И те, кому мы посвящаем опыт,
До опыта приобрели черты.

Ноябрь 1933 — январь 1934

Осип Мандельштам. И Шуберт на воде, и Моцарт в птичьем гаме...

Скрипи, скрипи, нога липовая...

И. А. Гончаров. Обломов

Сирени отошли, пропали! Вон, видите, какие остались: поблеклые!

Не только сирени, и липы отцвели, ягоды отошли...


...Нет, это не у нас — у нас только первые липы зацветают, а сирени действительно отошли, давно.

Это в «Обломове» гончаровском липы и сирени отошли, и письмо отошло, и любовь отошла, ( и... )

Паденье — неизменный спутник страха,
И самый страх есть чувство пустоты.
Кто камни нам бросает с высоты,
И камень отрицает иго праха?

Осип Мандельштам

Семь лет без мамы.

И шесть с ( мамой... )

Идут дни за днями, дожди за дождями (кажинный раз на этом самом месте: во второй половине дня или ночью, с ветром, грозой, со шквалами — небывало для Сум! тут и ветров-то сроду не бывало) — и ( наносят... )

Живите в доме — и не рухнет дом.

Арсений Тарковский. Жизнь, жизнь

Вышла утром в сад скотину управить (так бабушка Маруся говорила: управляться — то есть обихаживать двор, дом, сад и особенно живность, — а когда всё бывало завершено, говорила с удовлетворением: ну всё, я управилась уже*) — задать подсыпать кошакам корму, водичку поменять, — а там ( уж... )

Это самый шёлковый, самый тонкий, самый прозрачный и нежный, но самый крепкий лоскут из всего шёлкового пути, потому что здесь, в доме на Почтовой, 47, прошли мои самые главные, самые важные для формирования личности годы: с трёх с половиной (или четырёх) до десяти лет.

И я подхожу к своему домрайсаду на цыпочках, затаив дыхание и унимая частое биение сердца, — но даже плотно смыкая веки, я не могу удержать счастливых ( слёз... )

Дальше — после нескольких уже давно готовых лоскутьев из шёлкового мешка про нововасильевский мой род (точнее, роды́): «Куда стекает время», «И последние станут первыми», «Семиделка», «Как вы лодку назовёте», «Услышь меня, хорошая», «Свет в начале туннеля» — пойдёт уже «личная история»: то есть уже то, что я помню и знаю не только по рассказам родных, а и «изнутри себя» — как и что я видела и чувствовала, подрастая на ласковой нововасильевской, слегка наклонённой ладошке улиц, садов и парков...

...А вот я уже и не сплету, как говаривала бабушка Маруся, — сколько мне было точно лет, когда мы переехали в Нововасильевку и поселились в одной из квартир двухэтажного дома на Кооперативной — центральной — улице (бывшей Московской).

Мама ( говорила... )