Я научился вам, блаженные слова...

Крибле, крабле, бумс!

Немного волшебства: возьмите некоторую часть инета, добавьте мою хорошую память (таки Фриш!) и перемешайте листки из вещевого мешка Макса Фриша с моими листками из гаражных мешков (ну, положим, тут я вру: мешок, точнее, коробка с письмами ГВ никогда не бывала в гараже) — и получим опросник, на который я давала ответы лет тридцать назад...

Тогда я была не замужем, следовательно, детей у меня и не предполагалось даже (этим объясняется ответ на третий вопрос — «много теоретически», по причине неучастия в процессе, поскольку тогда «не замужем« — по крайнем мере для меня — автоматически означало откуда взяться дитя́м?), и в этом контексте очень смешно смотрится мой ответ на вопрос под номером 26 (забегая вперёд: раздражать то, о чём спрашивали, начало не по времени суток, а по времени совместного «прожитья», точнее, по «выяснившимся обстоятельствам»).

Лет мне было примерно 26 (судя по ответу номер 11) — значит, год 1985-й и значит, я уже работала в пединституте ассистентом на кафедре русского языка... и значит, я была такой, как на этом юзерпике, где мне чуть больше двадцати семи.

Очевидно, «Вопросы литературы» соединили тогда серию фришевских двадцатипятикомпонентных опросных листов в один в «сотенный» опросник... или другой какой-то журнал?
Ну не «Иностранка» же? а может и она...

И, кажется, они предложили этот опросник или читателям, или скорее другим современным писателям или деятелям культуры, этих уже «тонкостев» память моя не удержала... годы уж не те... кхе-кхе-кхе.

(И, кстати, вот откуда ноги-то растут у жэжэшных «ста фактов обо мне»! я уж молчу о девичьих альбомах пу- и допушкинских времён!)

Так или иначе, а для чистоты эксперимента я даю ссылку на ряд вопросов (судя по моим ответам, они в общем и целом совпадают, но кое-что редакцией было опущено) из «Листков из вещевого мешка» (с подзаголовком «Дневник 1966-1971») Макса Фриша (и листайте там дальше постранично, выискивая опросные листы), а вы можете попробовать ответить на эти вопросы, а потом сличить результаты с моими «подкатными».

А можете воспользоваться моим реконструированным «сотовиком», поскольку авторы опросника, на который отвечала я, что-то выбрасывали, что-то соединяли, очень прихотливо, и списки совпадают не то что не стопроцентно, а процентов на десять, если не пять (и любопытно теперь взглянуть, от каких вопросов нас оберегали, чтобы не подтолкнуть к ненужным ответам).

И, насколько я помню, там учитывались гендерные факторы: если Фриш спрашивал про женщин, то составители компиляции или писали «партнёр», или «представитель противоположного пола», или, как я, в скобках или через косую черту мужчина/женщина... а поскольку я этого точно не помню и реконструировала опросник по своим ответам, то и делала гендерные поправки как бог на душу положит.

Крибле, крабле, ( бумс... )

Отгадайте, чем я сейчас занималась?

Вместо того чтобы опять идти на гаражный оброк (солнышко выглянуло и опять наступила почти летняя благостыня — после заморозков-то), глянула в комп на время — ан уже ноябрь!

Жутко захотелось найти свой давно обещанный перевод «вытесненного Фроста» (из письма Хорольского ко мне: «слишком много импрессий, не вытесняйте Фроста»).

( Поискала-поискала... )

Раскатилась было в словари свои любимые этимологические — а дзу́ськы, какие-то проблемы с сервером.

Предамся тогда мемуарам из другого мешка.

Думала, потеряла оригинал того самого — невозможного для перевода* — чешского стихотворения, ан нет! точнее, ( есть!.. )

Есть обитаемая духом
Свобода — избранных удел.
Осип Мандельштам

И всё-таки мы с Флоренским оказались правы: прошлое — не прошло, слои времён, спавшие в немом покое, в ответ на душевное усилие проснулись и ожили, потекли ритмом времени, зашумели, как прибой веков: я начала регулярно публиковать письма Галины Васильевны Степановой — и пространство немедленно прислало ответ. Прочитав мои мемуары о Г. В. в «Зелёной лампе», мне написала её старшая племянница Инна...

Мы с ней виделись лишь однажды в Калининграде — и потом, наверное, в Электростали, на похоронах Галины Васильевны, но я этого не помню: помню только, что мы с Леной Кривопишиной всё время смотрели на брата Галины Васильевны Игоря Васильевича, очень похожего на Г. В. глазами (но не цветом, у него они синие, а у Галины Васильевны были серо-зелёные).

И вот спустя тридцать лет мы нашлись...

Инна прислала множество сканов прежде мне неведомых ( фотографий Галины Васильевны... )