Призрачная Африка*
16 May 2013 10:25![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
tamara_borisovaМильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!
Александр Блок. Скифы
Осип. Ваше высокоблагородие! зачем вы не берёте? Возьмите! в дороге всё пригодится. Давай сюда го́ловы и кулёк! Подавай всё! всё пойдёт впрок. Что там? верёвочка? Давай и верёвочку, — и верёвочка в дороге пригодится: тележка обломается или что другое, подвязать можно.
Н. В. Гоголь. Ревизор
Сломался тут у меня — давно уж, больше месяца назад, итальянский котёл, в который уж — ну которыймарт раз, ещё холодно было...
Приехал тот же самый мастер, некогда просветивший меня, что надо было ни́мця брать, нимэць по девять лет ро́бэ бэз рэмонту, а итальянци (а пуще того кытайци! — тут картинно нужно браться за голову, изображая котельного мастера, и закатывать глаза) постоянно ламаються!
Да что там ваши даже ни́мци — против нашей печечки дровяной... потому что все ваши иностранци от электрики работают, а электрику у нас** — на центральной почитай улице — постоянно отключают...
Ну сломался и сломался, чёрт с ним, у меня ещё электрообогреватель есть и разного рода кастрюльки и тазики... слава богу, знаем-плавали...
Ну плавали и плавали — день пождём, два пождём, неделю пождём, плавая в тазике, — нет как нет котла (а там теперь уже не плата — уже теперь теплообменник протёк: новый две тыщи гривен, а запаять-заварить — сто).
А тут и уехали и уже опять приехали — нет котла!
Звоню.
Ой, а я и забу́вся про нього, а шо ж Вы нэ позвоны́лы, нэ напо́мнылы?
Да поди знай тебя, вроде ж молодой ты ещё, вдвое моложе меня, а даже у меня ещё склероза нет...
Приехал наконец.
...А дэ оти́ — вы́нтыкы, прокла́дочкы, хому́тыкы?
А чёрт их знает, где!!!
Я же за это время столько хламу выкинула — раздала, сожгла, на мусорку вынесла дальнюю — поди упомни!
Поначалу держала в доме и «выхлопную» газовую трубу (вытяжку), и все эти хомутики-винтики-шпунтики, аккуратно сложив в маленький тазик, чтобы не раскатились — не потерялись... а потом, конечно же, вынесла большую эту дуру в гараж-сарай — ну не могу я со своей несчастной средозависимостью (я могу существовать только в гармоничном пространстве) видеть даже чего-то висящего на стуле, брошенного на стол, — да даже безделушечки-сувенирчики за стеклом способны вогнать меня в антиневроз — защитную реакцию на тотальную разруху всего и вся в стране...
Потому и выбрасываю всё самым беспощадным образом — ибо тут только отвернись, мгновенно окажешься погребённым под грудами тряпья.
И вот картина-Репина-приплыли: мастер терпеливо сидит ждёт (ну виноват же, засранец), пока я СОРОК МИНУТ хожу по пустым комнатам и чертыхаюсь, заглядывая по кругу в считанные ящички: старинные тумбочки в стиле модерн (с кошачьими лапками), тумбочку-подставку под раковину в ванной, под ванну (в забранное пластиком пространство), — в посудные несколько, на зелёную этажерку в кухне... всё, в доме ничего.
Опять кругами: в гараж (а там тоже, по сути, ничего, пусто — поскольку от всего избавилась уже, кроме сельхозинвентаря, нескольких связок книг-людей, маминой посуды...), в дом, опять в гараж, опять в дом...
Эти шпунтики? (Шпунтиков я не выбрасываю: я не помню, показывала ли вам прикорневой полив из старого моечного шланга и держак для крохотного рыхлителя из поливочного соединителя? я как папа, только я помимо жестяных и полиэтиленовых крышек использую и другие предметы для креативного ремонта.)
Не-а — качает головой мастер.
Эти?
Не-а...
Пока наконец не замечаю в гараже — на стопке плитки, оставшейся от отделки крыльца, которую не успела подарить Ларисе, — маленький плоский полиэтиленовый мешочек, в котором угадываются контуры как бы пялец металлических (дужка такая алюминиевая) и просматривается нечто пучкообразное (как бывают шлейки в недрах компа: множество разноцветных проводков, воткнутых в пластиковое основание).
Эти хомутики? — ни на что не надеясь, спрашиваю у мастера...
Воны́! — удовлетворённо кивает головой мастер.
О господи! — думаю я с похолодевшим сердцем, ясно припомнив, КАК он туда попал, — в гараж, — этот свёрточек...
Я его хотела выбросить (как выбрасывала всё, чему не видела предназначения), да призадумалась (а бог спас): сжечь — не сгорит, в мусорное ведро бросить — не влезет...
Думаю, приткну пока в гараж, а потом как буду выгребать-выметать, заодно и вынесу в уличный контейнер...
Спрашиваю: а что было бы, если бы я не нашла?
Говорит: под заказ, и сто гривен, и ещё через два дня (ага, а потом он опять бы забувся).
Вот так спасли меня реликтовые остатки отечественной недодушенной этнографии — ничего не выбрасывать, хранить веками, передавая по наследству из поколения в поколение винтики, шпунтики, хомутики, тряпочки, верёвочки, утюгы́ с гы́рямы, крашенными в цвет неба...
Потому что вся ведь страна тысячелетиями жила в тотальном дефиците — когда если не у тебя в сарае, то и нигде.
И потому: мы мирные люди, да, — но наш бронепоезд (гараж, сарай, балкон, лоджия, дача, — вусмерть забитые хламом) — стоит на запа́сном пути.
Да, скифы мы, да, папуасы мы — с раскосыми и жадными очами!..
*Для пояснения аллюзии.
** Видали мы и нимцев ваших: против наших дорог (в Харьковской области есть на сотню километров такой участок, что сначала взорвалась шина у нашего трейлера, а потом уже в Запорожской или Днепропетровской не выдержала рама — нимэцькое ваше железо лопнуло, как шпунтик, и мы именно что верёвочкой подвязались и дотянули до местного «кузнеца»-сварщика... мы как раз ехали, трясясь и подпрыгивая, по переправе через Каховское водохранилище, и с детства остроумный Серёжа сказал, вцепившись в руль (и вместо матов): «форсирование Днепра»... (а я зато сказала, прерывисто вибрируя голосом в унисон с ёкающей селезёнкой: как раз хорошо, антицеллюлитный массаж, все жиры растрясёт...).
Вот примерно так тряслись:
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!
Александр Блок. Скифы
Осип. Ваше высокоблагородие! зачем вы не берёте? Возьмите! в дороге всё пригодится. Давай сюда го́ловы и кулёк! Подавай всё! всё пойдёт впрок. Что там? верёвочка? Давай и верёвочку, — и верёвочка в дороге пригодится: тележка обломается или что другое, подвязать можно.
Н. В. Гоголь. Ревизор
Сломался тут у меня — давно уж, больше месяца назад, итальянский котёл, в который уж — ну который
Приехал тот же самый мастер, некогда просветивший меня, что надо было ни́мця брать, нимэць по девять лет ро́бэ бэз рэмонту, а итальянци (а пуще того кытайци! — тут картинно нужно браться за голову, изображая котельного мастера, и закатывать глаза) постоянно ламаються!
Да что там ваши даже ни́мци — против нашей печечки дровяной... потому что все ваши иностранци от электрики работают, а электрику у нас** — на центральной почитай улице — постоянно отключают...
Ну сломался и сломался, чёрт с ним, у меня ещё электрообогреватель есть и разного рода кастрюльки и тазики... слава богу, знаем-плавали...
Ну плавали и плавали — день пождём, два пождём, неделю пождём, плавая в тазике, — нет как нет котла (а там теперь уже не плата — уже теперь теплообменник протёк: новый две тыщи гривен, а запаять-заварить — сто).
А тут и уехали и уже опять приехали — нет котла!
Звоню.
Ой, а я и забу́вся про нього, а шо ж Вы нэ позвоны́лы, нэ напо́мнылы?
Да поди знай тебя, вроде ж молодой ты ещё, вдвое моложе меня, а даже у меня ещё склероза нет...
Приехал наконец.
...А дэ оти́ — вы́нтыкы, прокла́дочкы, хому́тыкы?
А чёрт их знает, где!!!
Я же за это время столько хламу выкинула — раздала, сожгла, на мусорку вынесла дальнюю — поди упомни!
Поначалу держала в доме и «выхлопную» газовую трубу (вытяжку), и все эти хомутики-винтики-шпунтики, аккуратно сложив в маленький тазик, чтобы не раскатились — не потерялись... а потом, конечно же, вынесла большую эту дуру в гараж-сарай — ну не могу я со своей несчастной средозависимостью (я могу существовать только в гармоничном пространстве) видеть даже чего-то висящего на стуле, брошенного на стол, — да даже безделушечки-сувенирчики за стеклом способны вогнать меня в антиневроз — защитную реакцию на тотальную разруху всего и вся в стране...
Потому и выбрасываю всё самым беспощадным образом — ибо тут только отвернись, мгновенно окажешься погребённым под грудами тряпья.
И вот картина-Репина-приплыли: мастер терпеливо сидит ждёт (ну виноват же, засранец), пока я СОРОК МИНУТ хожу по пустым комнатам и чертыхаюсь, заглядывая по кругу в считанные ящички: старинные тумбочки в стиле модерн (с кошачьими лапками), тумбочку-подставку под раковину в ванной, под ванну (в забранное пластиком пространство), — в посудные несколько, на зелёную этажерку в кухне... всё, в доме ничего.
Опять кругами: в гараж (а там тоже, по сути, ничего, пусто — поскольку от всего избавилась уже, кроме сельхозинвентаря, нескольких связок книг-людей, маминой посуды...), в дом, опять в гараж, опять в дом...
Эти шпунтики? (Шпунтиков я не выбрасываю: я не помню, показывала ли вам прикорневой полив из старого моечного шланга и держак для крохотного рыхлителя из поливочного соединителя? я как папа, только я помимо жестяных и полиэтиленовых крышек использую и другие предметы для креативного ремонта.)
Не-а — качает головой мастер.
Эти?
Не-а...
Пока наконец не замечаю в гараже — на стопке плитки, оставшейся от отделки крыльца, которую не успела подарить Ларисе, — маленький плоский полиэтиленовый мешочек, в котором угадываются контуры как бы пялец металлических (дужка такая алюминиевая) и просматривается нечто пучкообразное (как бывают шлейки в недрах компа: множество разноцветных проводков, воткнутых в пластиковое основание).
Эти хомутики? — ни на что не надеясь, спрашиваю у мастера...
Воны́! — удовлетворённо кивает головой мастер.
О господи! — думаю я с похолодевшим сердцем, ясно припомнив, КАК он туда попал, — в гараж, — этот свёрточек...
Я его хотела выбросить (как выбрасывала всё, чему не видела предназначения), да призадумалась (а бог спас): сжечь — не сгорит, в мусорное ведро бросить — не влезет...
Думаю, приткну пока в гараж, а потом как буду выгребать-выметать, заодно и вынесу в уличный контейнер...
Спрашиваю: а что было бы, если бы я не нашла?
Говорит: под заказ, и сто гривен, и ещё через два дня (ага, а потом он опять бы забувся).
Вот так спасли меня реликтовые остатки отечественной недодушенной этнографии — ничего не выбрасывать, хранить веками, передавая по наследству из поколения в поколение винтики, шпунтики, хомутики, тряпочки, верёвочки, утюгы́ с гы́рямы, крашенными в цвет неба...
Потому что вся ведь страна тысячелетиями жила в тотальном дефиците — когда если не у тебя в сарае, то и нигде.
И потому: мы мирные люди, да, — но наш бронепоезд (гараж, сарай, балкон, лоджия, дача, — вусмерть забитые хламом) — стоит на запа́сном пути.
Да, скифы мы, да, папуасы мы — с раскосыми и жадными очами!..
*Для пояснения аллюзии.
** Видали мы и нимцев ваших: против наших дорог (в Харьковской области есть на сотню километров такой участок, что сначала взорвалась шина у нашего трейлера, а потом уже в Запорожской или Днепропетровской не выдержала рама — нимэцькое ваше железо лопнуло, как шпунтик, и мы именно что верёвочкой подвязались и дотянули до местного «кузнеца»-сварщика... мы как раз ехали, трясясь и подпрыгивая, по переправе через Каховское водохранилище, и с детства остроумный Серёжа сказал, вцепившись в руль (и вместо матов): «форсирование Днепра»... (а я зато сказала, прерывисто вибрируя голосом в унисон с ёкающей селезёнкой: как раз хорошо, антицеллюлитный массаж, все жиры растрясёт...).
Вот примерно так тряслись:
© Тамара Борисова
Если вы видите эту запись не на страницах моего журнала http://tamara-borisova.livejournal.com и без указания моего авторства — значит, текст уворован ботами-плагиаторами.