![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
tamara_borisovaНачало здесь, остальное по тегу, начинать лучше снизу, поскольку в ЖЖ записи идут «вверх ногами».
23 ноября 1983
По поводу затронутых Вами высоких проблем.
Чехов. Когда-то с карандашом в руке читала его «Степь», некоторые рассказы. Объяснить можно. Но тайна не в структуре абзаца, выборе слова, ритме предложения и т.п. Тайна, как всегда, в человеке, т.е. в нём самом, том неповторимом, что есть Чехов. И что в конце концов определяет суть его творчества, а не такое-то количество предикативных наречий в начале абзаца, в конце и в таком же духе...
Вот ведь даже в самом начале, когда ещё всякие мелкие побрякушки, — а ни на столечко нет той рядовой, «ежедневной» пошлости, позы, «казания» чего бы то ни было. Нет, потому как в человеке-Чехове не было. И так же, как тайна Моны Лизы не в ней, а в гении самого Леонардо, так и тайна чеховских произведений — в самом Чехове, в феномене его личных качеств. А кто может сказать, что он знает и понимает любого человека? [1]
Есенин. Я его тоже не совсем. Но не могу не «торопеть» перед той поэтической силой (не могу другого слова найти), которая прёт из всех его произведений, без всякой натуги, выкрутас, без чесания левого уха правой ногой... Тут только и скажешь: «Божьей милостью...». [2]
Васса Железнова. Соотношение текста и его истолкования. Потому как возможны варианты, то...
Мне понравился и такой вариант, хотя не конечен, можно ещё много.
«Без свидетелей». Два персонажа. Он и Она. Ульянов и Купченко. Бывший муж с очередным визитом к бывшей жене, вернее, к сыну. Снимание с себя одежд, обнажение сучности. На любителя. [3]
Мастерство — вне подозрений.
«Обольстителя Колобашкина» имею на полке.
Не читала. Но соберусь. [4]
Насчёт воннегутовского «стряхивания утренней росы» — гениально! Как все Ваши цитаты! [5]
Но из разговоров с мужиками, знающими толк в жизни, женщинах и т.п., — это стряхивание является абсолютно необходимым и невосполнимым ничем другим компонентом в том упоительном коктейле, имя которому — женщина.
Диккенса читать необходимо. Мы ведь живём во времена, которые сплошь — эклектика. Музыка, театр, живопись, литература, кино. Никто не знает или не может (не хочет) знать, где психологическая драма, где Брехт, где эпигонство, где высокое ученичество... И... нельзя ли получить бланманже, взбитые сливки «МХАТ + Брехт»? И тогда (в «Без свидетелей») недоумеваешь — если он мелкая сволочь, то почему выражение этого в стиле Шекспира? Там ведь масштабы другие? А если играют идею подлости вообще, то зачем точный, «вкусный», как пишут (противно) в рецензиях, быт? Ну и тэ дэ, и тэ пэ.
Диккенс же — это чистота, это камертон, это гармония. Утерянная нами. Невозвратно, как детство, наверное. [6]
Радзинский всё пишет «на Доронину», которая есть его законная жена. (У них даже интонация одна на двоих, усекла по телевизору.) [7]
«Подросток» смотрели? Я нет. Не успевала к этому времени. Жалею. Авось когда гляну.
Дешериев, действительно, велика цаца в своём социологическом корыте. И если Ваша знакомая «потянет», то будет результативно при таком шефе.
А насчёт языков Вы опять же правы. Чем больше, тем лучше; чем дальше друг от друга, тем «ближе к телу», ну и т.д.
А с украинским Дешериев не хочет вязаться?
Или он только своему Кавказу благоволит?
А Украину отсылают на Украину? [8]
В читалке бываю от 20.30 до 22 ч., часто.
Нянечка в раздевалке по этому поводу: «Смотрю на Вас, и когда это Вы работаете, если каждый день сюда ходите». Так народ оценивает подобное времяпровождение.
Что Ваш «сюжет»? (Кстати, у французов это безразмерное слово. На все случаи жизни, на полюбовные в том числе.) [9]
Скибе привет. Поэту-неофиту Михеенко тоже. Она написала, что Кривопишина по случаю призыва ейного сюжета в ряды пребывает в мизантропии?
Вот и усладила душу, посплетничала!
Видела новые сборники Д. Самойлова, Б. Ахмадулиной.
Но ещё не брала в руки.
Будьте здоровы
Роспись
Примечания
1. В письме от 14 ноября с допиской от 15 ноября я писала:
«Читала сейчас Чехова. Рассказ называется “Дома”. Тайна какая-то неизъяснимая: всё обыкновенно, привычно, но... и боль, и грусть откуда-то, “и ещё чёрт его знает что такое”:
“Он принялся работать, а ленивые, домашние мысли долго ещё бродили в его голове. За потолком не слышались уже гаммы, но обитатель второго этажа всё ещё шагал из угла в угол...”.
Мистика!».
2. Про Есенина я сказала, что не очень его люблю, но не могла не восхититься строками:
Время — мельница с крылом
Опускает за селом
Месяц маятником в рожь
Лить часов незримый дождь.
Время — мельница с крылом.
Этот дождик с сонмом стрел
В тучах дом мой завертел,
Синий подкосил цветок,
Золотой примял песок.
Этот дождик с сонмом стрел.
3. Я спрашивала 14 ноября:
«“Без свидетелей” — это что? И было ли у нас — не знаю...
А “Васса” — совсем-совсем хорошо?».
И потом ещё высказалась 30 ноября:
«“Без свидетелей” показали в институте. <...>
И какое-то “плоскостное” изображение. Половины текста, правда, не слышала. <...>
[По поводу “Вассы”] Вот если сравнить с живописью, то встречаются грубые мазки, аляповатость, что ли. Всё сказанное к Чуриковой никак не относится. Она — как всегда — чёткость, строгость, соразмерность».
4. Я спрашивала, читала ли.
5. Курт Воннегут, «А кто я теперь?»: «Но не было такой — просто не было в нашем клубе ни одной такой женщины, с которой бы жизнь не стряхнула утреннюю росу».
6. Из моего письма от 17 ноября:
«А я, как Вы говорите, “с упорством маниака” читаю Диккенса. Невзирая на сентиментальные слёзы. Ну как его, голубчика, не любить? — “Что это со всеми сделалось и что все сделали со всеми, отчего все остальные сделались такими несчастными?” (“Сверчок на печи”)».
7. Я написала, что не знала, что Радзинский пишет на Доронину, полагала, что на Фрейндлих.
8. Я сообщала, что та ч.-я девушка Т., с которой мы вместе «поступали» в аспирантуру, познакомилась с Дешериевым, по аттестации Т., учёным «с мировым именем» (о ком и о чём я не знала), и он ей предложил ч.-русскую тему по социолингвистике, в связи с чем я восхищённо восклицала: «Хорошо знать два разных языка!».
9. В ответ на описание «явления Христа народу» — облапошенного какой-то проходимкой мужика Галине Васильевне — я рассказала свой «сюжет»: хозяин «квартиры», то есть частного дома, где я первоначально нашла себе жильё в Жовтневом (а уж потом мне дали «комнатку Раскольникова», см. примечание 7), оказался весьма любвеобильным и пытался приставать ко мне в отсутствие жены, имея на меня и гораздо более серьёзные виды: показывал хозяйственные постройки с коровами, свиньями, нутриями, утками, курами и прочей живностью (ага, как раз мне, двадцатичетырёхлетней, с моими «денотатами» и «референтами», был нужен шестидесяти- или больше -летний муж с коровами и свиньями):
«Хозяин сейчас мне погадал: скоро, даже через несколько дней, “сердце успокоит” “благородный мужчина”, “скажет тебе”: “Бросай всё, поедем со мной!”. А до этого всё какую-то болезнь пророчил. А чего, я согласна! (На болезнь.)».
Ещё интересное о моих тогдашних «читательских предметах»:
«Сделала “ревизию” в школьной библиотеке. Почти ничего. Хотя как сказать. С наслаждением пере- и прочитала Чехова, в один прекрасный вечер...
Взяла: Г. И. Успенского, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Диккенса [“с упорством маниака”...].
Девочка пишет: “по-видимому, действие происходит утром, потому что
Кругом роса медвяная
Сползает по коре... (Есенин).
Росинки поэт сравнивает с мёдом, они так медленно сползают по стволу дерева”.
Ещё взяла прелестнейших французов — “Рассказы французских писателей”» (17 ноября).
«Прочитала “Мир Льюиса Кэрролла” Джона Падни.
Главное — картинки посмотрела.
Джон Падни с Льюисом Кэрроллом не церемонится. Как-то не совсем убедительно-целомудренно про увлечение Кэрролла маленькими девочками непременно из благополучной и богатой семьи.
Про занудство упомянутого выше. И про то, что не любил студентов, лекций и вообще не был хорошим математиком...
Бог с ними. Картинки хорошие.
Такэси Кайко (Япония). Три повести. Повезло этому Такэси, что я простояла 4 часа у вокзальной кассы и больше никаких книг при себе не имела, а то не быть бы ему прочитанным, голубчику.
Из 48 авторов книги “Новелла ГДР — 70-е годы” только трое сумели втереться в доверие: Эрих Кёлер — “Море Гинкго” (притча как будто), Хельга Шуберт — “Мои одинокие подруги” (ядовитость); Бернд Ширмер — “В середине недели” (животрепещущая: о человеческой неблагодарности и забвении).
Кстати о неблагодарности: начала читать книжку о фантастике в западном кино и случайно встретила чьё-то замечание: что-де только сильные натуры способны нести бремя благодарности, слабых же это, мол, слишком угнетает. Ну-ну...
Когда наконец в руки попал Окуджава, почему-то никак не начинается. Или, правда, “угнетённому народу” нужно чего-нибудь... чтоб душа развернулась, а потом свернулась?..
Пришёл “Всесвіт”, ужастный.
Единственное приобретение — патрет Франсуазы Саган.
Смотрела картинки к “Эйзенштейну” Шкловского. Взяли как-то в местной библиотеке.
Про “чёрные дыры” в “Знании-силе”...» (14 ноября).
23 ноября 1983
По поводу затронутых Вами высоких проблем.
Чехов. Когда-то с карандашом в руке читала его «Степь», некоторые рассказы. Объяснить можно. Но тайна не в структуре абзаца, выборе слова, ритме предложения и т.п. Тайна, как всегда, в человеке, т.е. в нём самом, том неповторимом, что есть Чехов. И что в конце концов определяет суть его творчества, а не такое-то количество предикативных наречий в начале абзаца, в конце и в таком же духе...
Вот ведь даже в самом начале, когда ещё всякие мелкие побрякушки, — а ни на столечко нет той рядовой, «ежедневной» пошлости, позы, «казания» чего бы то ни было. Нет, потому как в человеке-Чехове не было. И так же, как тайна Моны Лизы не в ней, а в гении самого Леонардо, так и тайна чеховских произведений — в самом Чехове, в феномене его личных качеств. А кто может сказать, что он знает и понимает любого человека? [1]
Есенин. Я его тоже не совсем. Но не могу не «торопеть» перед той поэтической силой (не могу другого слова найти), которая прёт из всех его произведений, без всякой натуги, выкрутас, без чесания левого уха правой ногой... Тут только и скажешь: «Божьей милостью...». [2]
Васса Железнова. Соотношение текста и его истолкования. Потому как возможны варианты, то...
Мне понравился и такой вариант, хотя не конечен, можно ещё много.
«Без свидетелей». Два персонажа. Он и Она. Ульянов и Купченко. Бывший муж с очередным визитом к бывшей жене, вернее, к сыну. Снимание с себя одежд, обнажение сучности. На любителя. [3]
Мастерство — вне подозрений.
«Обольстителя Колобашкина» имею на полке.
Не читала. Но соберусь. [4]
Насчёт воннегутовского «стряхивания утренней росы» — гениально! Как все Ваши цитаты! [5]
Но из разговоров с мужиками, знающими толк в жизни, женщинах и т.п., — это стряхивание является абсолютно необходимым и невосполнимым ничем другим компонентом в том упоительном коктейле, имя которому — женщина.
Диккенса читать необходимо. Мы ведь живём во времена, которые сплошь — эклектика. Музыка, театр, живопись, литература, кино. Никто не знает или не может (не хочет) знать, где психологическая драма, где Брехт, где эпигонство, где высокое ученичество... И... нельзя ли получить бланманже, взбитые сливки «МХАТ + Брехт»? И тогда (в «Без свидетелей») недоумеваешь — если он мелкая сволочь, то почему выражение этого в стиле Шекспира? Там ведь масштабы другие? А если играют идею подлости вообще, то зачем точный, «вкусный», как пишут (противно) в рецензиях, быт? Ну и тэ дэ, и тэ пэ.
Диккенс же — это чистота, это камертон, это гармония. Утерянная нами. Невозвратно, как детство, наверное. [6]
Радзинский всё пишет «на Доронину», которая есть его законная жена. (У них даже интонация одна на двоих, усекла по телевизору.) [7]
«Подросток» смотрели? Я нет. Не успевала к этому времени. Жалею. Авось когда гляну.
Дешериев, действительно, велика цаца в своём социологическом корыте. И если Ваша знакомая «потянет», то будет результативно при таком шефе.
А насчёт языков Вы опять же правы. Чем больше, тем лучше; чем дальше друг от друга, тем «ближе к телу», ну и т.д.
А с украинским Дешериев не хочет вязаться?
Или он только своему Кавказу благоволит?
А Украину отсылают на Украину? [8]
В читалке бываю от 20.30 до 22 ч., часто.
Нянечка в раздевалке по этому поводу: «Смотрю на Вас, и когда это Вы работаете, если каждый день сюда ходите». Так народ оценивает подобное времяпровождение.
Что Ваш «сюжет»? (Кстати, у французов это безразмерное слово. На все случаи жизни, на полюбовные в том числе.) [9]
Скибе привет. Поэту-неофиту Михеенко тоже. Она написала, что Кривопишина по случаю призыва ейного сюжета в ряды пребывает в мизантропии?
Вот и усладила душу, посплетничала!
Видела новые сборники Д. Самойлова, Б. Ахмадулиной.
Но ещё не брала в руки.
Будьте здоровы
Роспись
Примечания
1. В письме от 14 ноября с допиской от 15 ноября я писала:
«Читала сейчас Чехова. Рассказ называется “Дома”. Тайна какая-то неизъяснимая: всё обыкновенно, привычно, но... и боль, и грусть откуда-то, “и ещё чёрт его знает что такое”:
“Он принялся работать, а ленивые, домашние мысли долго ещё бродили в его голове. За потолком не слышались уже гаммы, но обитатель второго этажа всё ещё шагал из угла в угол...”.
Мистика!».
2. Про Есенина я сказала, что не очень его люблю, но не могла не восхититься строками:
Время — мельница с крылом
Опускает за селом
Месяц маятником в рожь
Лить часов незримый дождь.
Время — мельница с крылом.
Этот дождик с сонмом стрел
В тучах дом мой завертел,
Синий подкосил цветок,
Золотой примял песок.
Этот дождик с сонмом стрел.
3. Я спрашивала 14 ноября:
«“Без свидетелей” — это что? И было ли у нас — не знаю...
А “Васса” — совсем-совсем хорошо?».
И потом ещё высказалась 30 ноября:
«“Без свидетелей” показали в институте. <...>
И какое-то “плоскостное” изображение. Половины текста, правда, не слышала. <...>
[По поводу “Вассы”] Вот если сравнить с живописью, то встречаются грубые мазки, аляповатость, что ли. Всё сказанное к Чуриковой никак не относится. Она — как всегда — чёткость, строгость, соразмерность».
4. Я спрашивала, читала ли.
5. Курт Воннегут, «А кто я теперь?»: «Но не было такой — просто не было в нашем клубе ни одной такой женщины, с которой бы жизнь не стряхнула утреннюю росу».
6. Из моего письма от 17 ноября:
«А я, как Вы говорите, “с упорством маниака” читаю Диккенса. Невзирая на сентиментальные слёзы. Ну как его, голубчика, не любить? — “Что это со всеми сделалось и что все сделали со всеми, отчего все остальные сделались такими несчастными?” (“Сверчок на печи”)».
7. Я написала, что не знала, что Радзинский пишет на Доронину, полагала, что на Фрейндлих.
8. Я сообщала, что та ч.-я девушка Т., с которой мы вместе «поступали» в аспирантуру, познакомилась с Дешериевым, по аттестации Т., учёным «с мировым именем» (о ком и о чём я не знала), и он ей предложил ч.-русскую тему по социолингвистике, в связи с чем я восхищённо восклицала: «Хорошо знать два разных языка!».
9. В ответ на описание «явления Христа народу» — облапошенного какой-то проходимкой мужика Галине Васильевне — я рассказала свой «сюжет»: хозяин «квартиры», то есть частного дома, где я первоначально нашла себе жильё в Жовтневом (а уж потом мне дали «комнатку Раскольникова», см. примечание 7), оказался весьма любвеобильным и пытался приставать ко мне в отсутствие жены, имея на меня и гораздо более серьёзные виды: показывал хозяйственные постройки с коровами, свиньями, нутриями, утками, курами и прочей живностью (ага, как раз мне, двадцатичетырёхлетней, с моими «денотатами» и «референтами», был нужен шестидесяти- или больше -летний муж с коровами и свиньями):
«Хозяин сейчас мне погадал: скоро, даже через несколько дней, “сердце успокоит” “благородный мужчина”, “скажет тебе”: “Бросай всё, поедем со мной!”. А до этого всё какую-то болезнь пророчил. А чего, я согласна! (На болезнь.)».
Ещё интересное о моих тогдашних «читательских предметах»:
«Сделала “ревизию” в школьной библиотеке. Почти ничего. Хотя как сказать. С наслаждением пере- и прочитала Чехова, в один прекрасный вечер...
Взяла: Г. И. Успенского, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Диккенса [“с упорством маниака”...].
Девочка пишет: “по-видимому, действие происходит утром, потому что
Кругом роса медвяная
Сползает по коре... (Есенин).
Росинки поэт сравнивает с мёдом, они так медленно сползают по стволу дерева”.
Ещё взяла прелестнейших французов — “Рассказы французских писателей”» (17 ноября).
«Прочитала “Мир Льюиса Кэрролла” Джона Падни.
Главное — картинки посмотрела.
Джон Падни с Льюисом Кэрроллом не церемонится. Как-то не совсем убедительно-целомудренно про увлечение Кэрролла маленькими девочками непременно из благополучной и богатой семьи.
Про занудство упомянутого выше. И про то, что не любил студентов, лекций и вообще не был хорошим математиком...
Бог с ними. Картинки хорошие.
Такэси Кайко (Япония). Три повести. Повезло этому Такэси, что я простояла 4 часа у вокзальной кассы и больше никаких книг при себе не имела, а то не быть бы ему прочитанным, голубчику.
Из 48 авторов книги “Новелла ГДР — 70-е годы” только трое сумели втереться в доверие: Эрих Кёлер — “Море Гинкго” (притча как будто), Хельга Шуберт — “Мои одинокие подруги” (ядовитость); Бернд Ширмер — “В середине недели” (животрепещущая: о человеческой неблагодарности и забвении).
Кстати о неблагодарности: начала читать книжку о фантастике в западном кино и случайно встретила чьё-то замечание: что-де только сильные натуры способны нести бремя благодарности, слабых же это, мол, слишком угнетает. Ну-ну...
Когда наконец в руки попал Окуджава, почему-то никак не начинается. Или, правда, “угнетённому народу” нужно чего-нибудь... чтоб душа развернулась, а потом свернулась?..
Пришёл “Всесвіт”, ужастный.
Единственное приобретение — патрет Франсуазы Саган.
Смотрела картинки к “Эйзенштейну” Шкловского. Взяли как-то в местной библиотеке.
Про “чёрные дыры” в “Знании-силе”...» (14 ноября).
© Тамара Борисова
Если вы видите эту запись не на страницах моего журнала http://tamara-borisova.livejournal.com и без указания моего авторства — значит, текст уворован ботами-плагиаторами.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 28 Feb 2012 19:18 (UTC)Как было в фильме "за спичками": "Тут уж и затрещат твои кости!" (имеется в виду, когда станешь всю эту скотину обихаживать.
Во многом согласна. Про кино особенно.
no subject
Date: 28 Feb 2012 19:34 (UTC)Он такой здоровенный бугай был, а она маленькая, сухонькая, болезненная.
Приняла меня как родную - паровые варенички с маком делала на завтрак, молоком парным поила...
Ну а мне он на чёрта сдался?
Вот так и пришлось позорно бежать с квартиры. :)))
Дом у них двухэтажный был, с балконом. Недалеко от школы.
С горячей водой в доме: по тем временам в селе - ой!
Любимое словцо Г. В.: камуфлеты.
Мол, жизнь такие порой камуфлеты выдаёт!
А у меня тогда была счастливая пауза "нелюбви" - отсутствие "сюжета".
Лет пять, если не больше, я была свободна, как птица, от всяких "сюжетов". Благословенное время...
no subject
Date: 29 Feb 2012 14:30 (UTC)А слово - класс! тут и камуфляж еще слышится)))
no subject
Date: 29 Feb 2012 14:38 (UTC)Причём она явно согласна была на замену, видно, "сам-то" "крутенек" был...
no subject
Date: 29 Feb 2012 14:39 (UTC)no subject
Date: 29 Feb 2012 14:45 (UTC)no subject
Date: 19 Apr 2012 15:40 (UTC)no subject
Date: 20 Apr 2012 09:23 (UTC)И не все так легко отделались, как мы с Вами... :(((
no subject
Date: 1 Mar 2012 18:29 (UTC)Сейчас в своей чеховской программе дошла до знаменитой уже английской биографии, читаю в электронном варианте. И здесь Г.В. абсолютна права - личность, только она есть как цельность носитель и творец стиля.
Ты так точно знаешь, что ты писала, цитируешь себя - это по памяти или письма свои сохранились? Но как?
no subject
Date: 1 Mar 2012 18:49 (UTC)Только одно моё самое первое письмо к Г. В. не сохранилось (посланное ей в Глухов), а так - все письма мои за осень и зиму 82-го (когда Г. В. уехала обратно в Калининград), весь 83-й, 84-й, 85-й и 86-й годы сохранились.
Оказывается, все мои письма она хранила - и начала предлагать мне их выслать не в 86-м, как я думала, а ещё в 83-м.
Вот когда я не поступила в аспирантуру, Г. В. мне написала "Вы будете писать" и предложила выслать письма как информацию к размышлению. Я отказалась - и тогда см. выше.
Вот теперь я по своим письмам могу многое восстановить в памяти, а самое интересное - цитирую...
no subject
Date: 2 Mar 2012 02:37 (UTC)no subject
Date: 19 Apr 2012 16:04 (UTC)Все школьные годы - это сплошной Диккенс. Библиотека, тёмно-зелёные тома, занимающие целую полку... Брала по очереди, том за томом. И бегом домой - читать. Меня мама к Диккенсу приохотила, она его романы очень любила. Она так хотела. видно. чтобы и я скорей полюбила его, что ещё в Чегеме начала мне читать вслух "Дэвида Копперфильда", это ещё у Куны, мне лет 7-8, значит, было.
Помню, как было необыкновенно интересно и в то же время непосильно для души. Страдания и передряги, которые выпали на долю мальчика Дэвида, в моём детском восприятии казались такими страшными, что я после чтения каждой главы долго не могла прийти в себя. Я почти заболевала каждый раз после чтения. И потом до 5 -6 класса за Диккенса не бралась, боялась этой боли.
no subject
Date: 20 Apr 2012 09:38 (UTC)И боль, но и радость, и юмор... Эх! вернуть бы то золотое время!