Я научился вам, блаженные слова...

Учительница, войдя в класс, строго спросила, кто сегодня дежурит, а затем велела взять веник и совок и выйти убрать сор на лестнице. Я покорно вышла со всем этим нехитрым снаряжением и с ужасом увидела, что так называемый «сор» представляет собой плевок на одной из ступенек. Я долго стояла в тщетной надежде увидеть всё-таки настоящий сор, однако и лестница, и площадка на ней, и весь большой и светлый коридор перед классом сияли чистотой: нигде не было ни пылинки, ни соринки...

– Ну всё, хватит читать, ложись, завтра день большой, успеешь еще начитаться.

( И правда... )

Нам не дано приказывать мгновеньям: «остановись!». Они сами останавливаются — нас не спрашивая.

Наверняка у всех есть такие мгновенья «самоостановившегося» времени. Есть они и у меня — связанные с миром или людьми, много значившими для меня.

И музыкальная тропинка в рай-сад:

© Тамара Борисова
Если вы видите эту запись не на страницах моего журнала http://tamara-borisova.livejournal.com и без указания моего авторства — значит, текст уворован ботами-плагиаторами.

...А потом всю последующую жизнь упорно стремилась к «воссоединению»: выпускала «Зелёную лампу» («свободное общество свободно собравшихся людей»), искала полноценного, нефатического общения с разными людьми... Вотще и увы: ни вышитые японские дамы с зонтиками и мужчины с тростями, ни реальные русско-украинско-зарубежные учёные-искусствоведы, коллеги разного рода — головы не повернули, глаз не скосили, ушами не повели в сторону от собственных важных проблем и насущных занятий, а так и остались в одиночку лежать — каждый на своей шёлковой подушечке.

Та светло-песочная наволочка с вышитыми коричневыми и зелёно-золотыми фигурками давно истончилась, протёрлась до дыр, но «убежала тленья» и хранится теперь у меня. Ни бабушки моей, ни дедушки, ни даже уже мамы с папой — нет на свете. Я всё собиралась вырезать уцелевшую часть вышивки, вставить в рамочку и повесить на стену как «мемориальную картинку». Но так и не посягнула на хрупкую целостность одухотворённой временем вещи.

А теперь вот и прорешек в ткани собственного бытия латать не стану, так и положу дырявой тряпицей в общий короб с лоскутами эту бабушкину наволочку, чтобы напоминала она про то, как, придя в мир, взыскует каждый из нас единства с ним и понимания, и как потом истончается и прореживается связь времён, людей, событий, и застывают на истлевшем шёлке жизни наши одинокие золотистые фигурки, вышитые неведомой рукой.

© Тамара Борисова
Если вы видите эту запись не на страницах моего журнала http://tamara-borisova.livejournal.com и без указания моего авторства — значит, текст уворован ботами-плагиаторами.

Со временем домрайсад превратился в мой личный «компенсаторный механизм»: в трудные периоды он приходил в мои сны... точнее, я входила в него — ходила по комнатам, радовалась взаимному узнаванию, а проснувшись, ощущала, что «реконструкция психики» совершилась — на душе было легко и «полётно», проблемы отступали или благополучно разрешались...

( Летом 2005 года... )

Был самый обычный мирный вечер: я сидела за компом, Оська (таксик) устроился у ног, как всегда вымогая каких-нибудь благ (вкусненького подъесть, на ручках посидеть, да мало ли чего!), коты и кошки в разных конфигурациях: Миша у меня на коленях, Чапа где-то «в недрах» — в кошачьем «кабинете», устроенном в коридорном шкафу, Маша, Пусик и Васька-Василиска на диване дремали, развалившись в вальяжных позах...

© Тамара Борисова
Если вы видите эту запись не на страницах моего журнала http://tamara-borisova.livejournal.com и без указания моего авторства — значит, текст уворован ботами-плагиаторами.

...расталдыкнуло свои лучи по белу светушку...

...И размечталась я, как уже совсем скоро насею своих возлюбленных веничей (знаете веничи? это такие крохотные кипарисики — кустарнички, которые так и называются «летний кипарис», а по-научному — кохия веничная, Kohia scoparia).

А ещё насею лаватеры побольше — знаете лаватеру? О, это такая красота неописуемая... Красивее, чем мальвы, и цветёт сразу, в первый же год. Листья у лаватеры нежнее (у мальвы более грубые и подверженные порче), и вся она нежная и воздушная — и одновременно очень декоративная.

А малиновой мало получилось, но я исправлюсь...

 А ещё насажу опять огромных и видом ужасных  клещевин. Знаете клещевину?

(знаете же, не надо напоминать, что для увеличения нужно кликнуть на картиночке?)

А ещё насею повсеместно (помимо разноцветных ипомей-вьюнков вдоль заборов и у деревьев) маминой зорьки (после маминой смерти нашла бумажный кулёчек, а там написано: «Зорька, цветы моего детства»).

Вот она какая – мамина зорька (жаль, снимала вечером, цвета искажены):

Они вообще разные бывают — и белые, и красные, и жёлтые, и розовые, и цветы помельче-покрупнее, но моя такая — «меланжевая»...

А как правильно они называются, я не знаю. Похоже на мирабилис (ночная красавица), по крайней мере инетные картинки это подтверждают.

А...

В общем, ждём весны, а пока, подставляя лицо и руки ласковому февральскому солнышку, помечтаем...